Сегодня дадим слово документу.
«Список поступивших на излечение начальствующего состава в эвакогоспиталь 1722» датирован 22 июля 1941 г. Это самый ранний из известных сегодня список раненых, поступивших «на излечение», как тогда говорили, в наш госпиталь. С момента его развертывания прошел ровно месяц, в течение которого надо было решить массу проблем, о них мы писали в прошлом выпуске.
Рукописный документ составлен не на бланке, но в соответствие с формуляром. Гриф «Эвакопункт № 98» указывает на номер эвакопункта г. Челябинска, принимавшего военно-санитарные поезда. После разгрузки раненых размещали в здании школы № 2 ЮУЖД и в бараке на переселенческом пункте (в этом районе уже давно нет никаких бараков, и он хорошо знаком тем, кто живет в Доме студентов #ЧГИК). Здесь в течение двух часов врачебный состав проводил сортировку раненых по профильным госпиталям. Получавших направление в ЭГ 1722 доставляли в наше здание.
К разгрузке раненых привлекали старшеклассниц. Сохранились воспоминания одной из них:
«Раненых всегда привозили ночью, чтобы скрыть от посторонних глаз во избежание всеобщей паники среди населения. Поэтому мы должны были закончить разгрузку до 6 утра. Мы, 17-летние девчонки … приехали на стадион «Локомотив». […] И первое, что мы увидели, – это через все футбольное поле стадиона проложены железнодорожные рельсы. Узнали, что именно здесь, а не на вокзале, будет разгрузка раненых […]. Сердца наши бились не от жуткого мороза, а от мысли, как же так, ведь война только началась. А в город уже поступает такое количество раненых. Напряженная работа продолжалась до шести утра. Те, кто мог передвигаться самостоятельно, помогали грузить нам тяжелораненых. Всех сопровождали машины скорой помощи, развозили по госпиталям»
(А. С. Сушинская).
Возможно, в тот день, 22 июля, наш госпиталь принял гораздо большее количество раненых. Но документооборот требовал отдельного учета офицерского состава. И в этот список попали три лейтенанта и военный инженер третьего ранга. Два командира взвода и два – роты. Из-под Москвы, Ленинграда и Тарту.
Сегодня мы знаем имена порядка 5700 пациентов нашего госпиталя, им посвящен справочник «Герои госпиталя 1722» в четырех (!) томах. Но из четырех имен документа в этом издании можно найти только два. Значит, поиск еще должен продолжаться.
Поляк Иосиф Казимирович Иоденис был ранен через неделю после мобилизации, еще через неделю с осколочным ранением бедра доставлен в наш госпиталь. Его фронтовая биография складывалась позже, уже после выписки из ЭГ в начале августа 1941-го. (Из общего числа пациентов 80% были признаны годными к военной службе). Служил он в подразделениях Балтийского и Северного флотов.
Николай Нефедович Ратников успел до войны повоевать на озере Хасан. А в 1941-м оказался в Эстонии, где служил после окончания военного училища. Здесь и был ранен в первый раз. После лечения в ЭГ 1722 участвовал в обороне Москвы, в 1942-м получил медали «За оборону Сталинграда» и «За оборону Ленинграда», в 1943-м и 1944-м – орден Красной Звезды, орден Александра Невского и орден Красного Знамени. Именем Капитана Ратникова в 1968 г. была названа одна из улиц Донецка. 7 сентября 1943 года во главе сводного отряда 87 гвардейской стрелковой дивизии Ратников чуть ли не первым ворвался в город, а после его освобождения стал первым военным комендантом Донецка. Затем участвовал в освобождении Херсона, Николаева, Одессы, форсировал Вислу…
Выходит, для множества подвигов спасал наш госпиталь бойцов Красной Армии. И не напрасно особым образом заботился о комначсоставе, сведения о котором Наркомат обороны запрашивал по специальной форме.
Вот небольшая деталь: в начале 1942 г. начальник ЭГ 1722 П. М. Тарасов и военком старший политрук Д. Бочков обратились со служебной запиской (ее подлинник хранится в ОГАЧО) о выделении дополнительного оборудования для обслуживания комначсостава, а именно: 75 стульев, 5 мягких кресел, 2 зеркал-трюмо, 40 тумбочек, 3 диванов, занавесей и портьер. В организации образцового порядка ЭГ не было мелочей: и мягкие кресла, и зеркала, и портьеры имели значение для скорой поправки.
Мы продолжаем исследование фотографий и документов эвакогоспиталя 1722. Будьте с нами: каждуб среду и пятницу фотопроект делится новыми открытиями!
Документ из ЦАМО РФ. Портал «Память народа»
«Список поступивших на излечение начальствующего состава в эвакогоспиталь 1722» датирован 22 июля 1941 г. Это самый ранний из известных сегодня список раненых, поступивших «на излечение», как тогда говорили, в наш госпиталь. С момента его развертывания прошел ровно месяц, в течение которого надо было решить массу проблем, о них мы писали в прошлом выпуске.
Рукописный документ составлен не на бланке, но в соответствие с формуляром. Гриф «Эвакопункт № 98» указывает на номер эвакопункта г. Челябинска, принимавшего военно-санитарные поезда. После разгрузки раненых размещали в здании школы № 2 ЮУЖД и в бараке на переселенческом пункте (в этом районе уже давно нет никаких бараков, и он хорошо знаком тем, кто живет в Доме студентов #ЧГИК). Здесь в течение двух часов врачебный состав проводил сортировку раненых по профильным госпиталям. Получавших направление в ЭГ 1722 доставляли в наше здание.
К разгрузке раненых привлекали старшеклассниц. Сохранились воспоминания одной из них:
«Раненых всегда привозили ночью, чтобы скрыть от посторонних глаз во избежание всеобщей паники среди населения. Поэтому мы должны были закончить разгрузку до 6 утра. Мы, 17-летние девчонки … приехали на стадион «Локомотив». […] И первое, что мы увидели, – это через все футбольное поле стадиона проложены железнодорожные рельсы. Узнали, что именно здесь, а не на вокзале, будет разгрузка раненых […]. Сердца наши бились не от жуткого мороза, а от мысли, как же так, ведь война только началась. А в город уже поступает такое количество раненых. Напряженная работа продолжалась до шести утра. Те, кто мог передвигаться самостоятельно, помогали грузить нам тяжелораненых. Всех сопровождали машины скорой помощи, развозили по госпиталям»
(А. С. Сушинская).
Возможно, в тот день, 22 июля, наш госпиталь принял гораздо большее количество раненых. Но документооборот требовал отдельного учета офицерского состава. И в этот список попали три лейтенанта и военный инженер третьего ранга. Два командира взвода и два – роты. Из-под Москвы, Ленинграда и Тарту.
Сегодня мы знаем имена порядка 5700 пациентов нашего госпиталя, им посвящен справочник «Герои госпиталя 1722» в четырех (!) томах. Но из четырех имен документа в этом издании можно найти только два. Значит, поиск еще должен продолжаться.
Поляк Иосиф Казимирович Иоденис был ранен через неделю после мобилизации, еще через неделю с осколочным ранением бедра доставлен в наш госпиталь. Его фронтовая биография складывалась позже, уже после выписки из ЭГ в начале августа 1941-го. (Из общего числа пациентов 80% были признаны годными к военной службе). Служил он в подразделениях Балтийского и Северного флотов.
Николай Нефедович Ратников успел до войны повоевать на озере Хасан. А в 1941-м оказался в Эстонии, где служил после окончания военного училища. Здесь и был ранен в первый раз. После лечения в ЭГ 1722 участвовал в обороне Москвы, в 1942-м получил медали «За оборону Сталинграда» и «За оборону Ленинграда», в 1943-м и 1944-м – орден Красной Звезды, орден Александра Невского и орден Красного Знамени. Именем Капитана Ратникова в 1968 г. была названа одна из улиц Донецка. 7 сентября 1943 года во главе сводного отряда 87 гвардейской стрелковой дивизии Ратников чуть ли не первым ворвался в город, а после его освобождения стал первым военным комендантом Донецка. Затем участвовал в освобождении Херсона, Николаева, Одессы, форсировал Вислу…
Выходит, для множества подвигов спасал наш госпиталь бойцов Красной Армии. И не напрасно особым образом заботился о комначсоставе, сведения о котором Наркомат обороны запрашивал по специальной форме.
Вот небольшая деталь: в начале 1942 г. начальник ЭГ 1722 П. М. Тарасов и военком старший политрук Д. Бочков обратились со служебной запиской (ее подлинник хранится в ОГАЧО) о выделении дополнительного оборудования для обслуживания комначсостава, а именно: 75 стульев, 5 мягких кресел, 2 зеркал-трюмо, 40 тумбочек, 3 диванов, занавесей и портьер. В организации образцового порядка ЭГ не было мелочей: и мягкие кресла, и зеркала, и портьеры имели значение для скорой поправки.
Мы продолжаем исследование фотографий и документов эвакогоспиталя 1722. Будьте с нами: каждуб среду и пятницу фотопроект делится новыми открытиями!
Документ из ЦАМО РФ. Портал «Память народа»
Дата последнего изменения информации: 08.05.2025