303 вается неким таинством – и её стихи вдруг становятся частью собственной жизни и души. Развитие сюжетных линий, инверсионные или ретроспективные композиции отдельных стихотворений только подчёркивают общее стремление поэтессы выразить и обрести истину, вернуться к утраченным идеалам. Абсолютно выверенный личностный камертон позволяет Ягодинцевой лирически выразить универсальные смыслы, и её стихи усиливают и оттенки, и отсветы: О, эта жизнь захватывает дух В неумолимый плен, Не хлеб, но лёгкий тополиный пух Даря взамен!.. И как посмеешь этот дар принять? А не принять?.. Боишься крылышки ему примять — Учись пленять, Как эта жизнь — жестоко и легко, Одной тоской. Как этот пух, которого легло Невемо сколь... В псевдоэпоху литературного маркетинга, когда главное – определиться с сегментами и тенденциями читательского рынка, поэзия так и не стала товаром, и, может быть, к лучшему! Читатель, привыкший к тексту с гиперссылкамп, ощущает, как Нина Ягодинцева зовёт сердцем, и он откликается на зов. И на странице или на экране является стихотворение, необходимое именно сейчас – обоюдное одиночество порождает чуткость, граничащую с обратной связью: Как странно я жила! Как медленно дышала Небесною водой немыслимых глубин! И тайный страх точил серебряное жало – Но мир меня хранил, и ты меня любил... Мучительным глотком таинственной свободы Насытилась душа, и обожглась, и к ней Слетаются слова неведомой породы, Светясь как снегири на тонких ветках дней…
RkJQdWJsaXNoZXIy NDM2MzM2