260 камыша, звук колыбельной песни, любовных заклинаний, молений надежды, стон струн. И всё это не в розницу, но – оптом, как целый мир, единый поток, взращенный свободным духом по замыслу творца. Значит – это стихи. С безусловной ответственностью отношу своё утверждение к впервые прочитанным стихам Нины Ягодинцевой. За новое, ещё непривычное для читателя имя, не извиняюсь: отныне это имя поэта. О время, ты лепишь себе жилье, Как ласточка лепит гнездо под крышей. Прими же дитя под крыло свое – Пускай оно сердце твое услышит. Не фраза, но – суть, порыв, почерк. Так Н. А. Ягодинцева обращена к материалу творческого прикосновения – к тайне жизни, бытия. Ей свойственна такая близость к сущему, что в возведённом ею мире всё и возвышенно-достоверно, и торжественно-беззащитно, и одухотворенно-щемяще. Это невозможно не узнать, этому нельзя не верить. ...И сотрясать небесный кров Под грозный гул столпотворенья, И дерзких молодых рабов Выслушивать без удивленья, И им свободу даровать, Дабы свободными могли бы Трепещущие жилы рвать, Под небеса вздымая глыбы. А рядом с этой царственно-женской бравадой великодушной власти с равным правом и убедительностью образец почти покаянной тоски: ...И ясно слышен скрип саней, Коней дыхание густое И ночь сияет всё сильней, И всё темней в её просторе. Куда идти? Кого винить? Кого молить повинным словом, Коль под Твоим высоким кровом Нам негде голову склонить...
RkJQdWJsaXNoZXIy NDM2MzM2