136 НИНА ЯГОДИНЦЕВА: «ПРИВЫКАЙ К ЗЕМНЫМ ЧЕРТАМ...» Поэтический сборник Нины Ягодинцевой «Амариллис», выпущенный в свет издательствами «Лад» и «Версия» при содействии общественного движения «Лилия», обсуждался недавно на заседании писательского клуба «Третий четверг», по областному радио прозвучала передача об этой книге. Известная челябинская поэтесса Наталья Рубинская предлагает вашему вниманию беседу с Ниной Ягодинцевой, членом Союза писателей России, руководителем молодежной литературной мастерской. Н. Р. Ваша поэзия очень любит становиться на уровень называния простых вещей, нанизывания смыслов на вещное. И так вдруг дивно на этих непрочных плоскостях почти обыденного сознания из вещности возникает, проявляясь... вечность. Следует ли сие относить к феноменологическим законам художественного творчества или же тайна – в качестве личностных вибраций? Н. Я. Слово в поэтической сфере обладает вертикалью смысла – от сугубо конкретного до чисто символического значения. Ощущая эти два полюса, видишь, как сквозит через материальность и вещность чистый свет – именно то, что наполняет вечным смыслом наше повседневное существование. Ведь эти два полюса можно соотнести не только как материя – дух, но и как мгновенное – вечное. В поэтическом тексте как нигде каждая вещь глядится «на просвет». Безусловно, это закон художественной речи. Н. Р. «Гадалки карты перепутали на розах русского платка...» – о чём этот метатроп: о фатальности женской судьбы, по Пастернаку, переупрямившей на Каме? Или о надежде все-таки пересмотреть начертанное на плане у астролога? Н. Я. Цель нашего пребывания на Земле представляется мне бесспорной: мы учимся любить. Здесь может быть и горе, и смута, и бунт, и разрыв. Но все это тоже только отчаянный порыв к любви: «И что там с нами – горе, смута ли – нам не видать издалека...» Наверное, это всё-таки не фатализм и не бунт против астрологов – смутное, но достоверное ощущение той любви здесь, на этой земле, в России. Н. Р. В стихотворении «Шкатулка» одиночество столь велико и непреодолимо, что враждебными становятся даже тишина, трава, небосвод. В соседних же строфах героиня вдруг отождествляет себя с водой, травой,
RkJQdWJsaXNoZXIy NDM2MzM2