97 Река может стать сценой – Верно ли, что первое представление для зрителей вы устроили еще в детстве? – Мы с родителями часто ходили в театр, каждая премьера была праздником. Телевидение тогда только начало развиваться. До сих пор помню, какое впечатление произвела на меня постановка «Фауста» в театре оперы и балета. Я пришел домой и стал строить театр – макеты сцены, ставил туда пластилиновых человечков. Папа мне помогал. Наверное, те впечатления и определили дальнейшую профессию. – Знаю, что вы когда-то стали едва ли не первым мужчиной в Челябинске, который прошел курсы машиниста-стенографиста. – У меня была астма, а когда поступил в политехнический институт, произошло обострение. Пришлось взять академический отпуск, и папа посоветовал не тратить время зря, а пойти на те курсы – мол, пригодится. И оказался прав. Я был единственным парнем в группе. Овладел десятипальцевым способом печатания вслепую. И потом, когда появились компьютеры, новая техника не была для меня проблемой. – Вы были одним из тех, кто участвовал в организации празднования 250-летия Челябинска. До того праздники несли в основном идеологическую составляющую. Сложно ли было менять эти представления? – Мы тогда искали более свободные и яркие образы, чтобы люди себя проявили. Однако в любом празднике есть идеология, которая в данный момент культивируется в стране. Советские праздники первые 50 лет в полной мере выполняли эту функцию, помогали получить людям эмоциональный заряд. Что касается 250-летия Челябинска, то главный режиссер праздника Анатолий Гордеев, у которого я был помощником, поставил действо так, чтобы проспект Ленина был основной линией, на которой располагались площадки – от проходной ЧТЗ до ЧПИ. Площадки как бы передавали эстафету друг другу. Сейчас же праздники организуют главным образом вокруг Кировки. В ту пору, кстати,
RkJQdWJsaXNoZXIy NDM2MzM2