79 ключевой стала Игнатиевская пещера и увиденный воочию в 2005 году на сводах Дальнего зала древнейший (свыше 14 тысяч лет) хтонический сюжет о пятнах семени быка, проникающем в женщину, сопоставимый в иных, более поздних культурах, с биологическим лунным календарем. «Я уже могу взять на себя смелость представить…» - повторит автор свои чувства времен Сармыша. В этих словах суть всего научного поиска, который вдруг, исподволь, внахлест превращается в мифомагический обряд. «Игнатиевская пещера является уникальным на Земле свидетельством глубочайших по древности мировоззренческих представлений человечества о таинствах рождений-перерождений… Она позволяет провести умозрительную реконструкцию обрядов инициации… /и дать ответ/, что могло происходить в этом полузале, свод и стены которого почти сплошь в следах охры и покрыты копотью от факелов…» «Но разве домыслы позволительны в научном исследовании»? – спросят одни. «Насколько реконструкция соответствует реальности»? – сомневаются другие. «Чем больше погрешность в исследовании, тем меньше в нём науки», - выносят свой вердикт третьи. При этом даже не вспоминают, что знаменитая «наиточнейшая» формула А. Эйнштейна об эквивалентности массы и энергии действует в одних условиях (вакуум, например) и беспомощна в других. Реконструкции, проведенные Салимом Фатыховым, суть теория вероятности, которая позволена и ученому, и поэту, и философу, такими, какими были, по описаниям современников, Максим Эфесский и Леонардо да Винчи. «Смелость представить…» А у исследователя – мужчины – нет и не будет иного выбора: табуированное пространство, к какому относятся и мегалитические комплексы, и плацентарные знаки святых мест, и пещерные матриархальные святилища, дается человеку именно в представлении, но не в ощущении, воспроизведении. «Тут святое место; не трогайте его, уходите», - говорил Фатыхову старый чабан, словно предупреждая, что неуклюжее любопытство погубит сакральное знание, не ему предназначенное. Для тех знаний, что получала девочка-неофитка в Игнатиевской пещере в течение трех дней, ему не хватит и трех жизней. Отсюда столь бережное отношение к «предмету исследования» и столь же бесконечное его изучение.
RkJQdWJsaXNoZXIy NDM2MzM2